Роман в размере повести и форме коллажа
(фрагменты)
фрагмент 1
Ох уж этот чёртов, чёртов торговец. Из-за него началась вся
куролесь. Надо же было ему продать нам вместо нормальных поганок
какое-то адское снадобье. Впрочем, мы и сами хороши - покупаем
всякую дрянь у малознакомых людей, а потом удивляемся: "Что
это с нами такое происходит, куда же это крыша то наша покатила?".
А ведь всякая порядочная мать строго ругает своих грудничков,
дабы не тащили они себе в рот всякую гадость, что только не
попадётся, и пребольно бьёт их по рукам, если они вздумали
вдруг грызть ногти.
В этот год грибы уродились на славу, но толи действительно
нам подсунули какие-то неправильные грибы, толи съели слишком
много, а то может и сама грибная порода мутировала под действием
неблагоприятных экологических условий, однако колбасило нас
с редкой силой, так что не показалось мало. Хоть и не были
мы заскорузлыми нарколыгами, но всяческие состояния измененного
сознания были отнюдь нам не чужды, а уж галлюцинации и вовсе
сущий пустяк.
В этот же раз всё было иначе. Не успел я ещё и понять что
происходит, как меня вырвало из серого октябрьского вечера,
из пасмурной дождливой осенней Москвы и понесло в огненную
красную бездну, раскрашенную жёлтыми всполохами и в чёрные
дали космоса, и скопления звёздных миров мелькали передо мной,
как фонари на ночном шоссе. И нельзя уже сказать, долго ли
так носило меня в этом чудовищном мире хаоса, кидая из стороны
в сторону и крутя в бешеном огне мой растерянный разум, как
грязные джинсы в стиральной машине.
фрагмент 2
И всё-таки Москва уж очень захламлённый автомобилями город.
Смотришь, бывало: лето, жара, огроменная пробка Немереного
размера джипы соседствуют с тупорылыми Мерседесами, а всякие
там раздолбанные жигулёнки, которым давно пора на свалку,
тоже куда-то лезут. Про автомобили системы "Волга"
я вообще молчу. Это верх наглости. И вот замечаешь, что в
каждой нелепой повозке сидит по одной, ну в лучшем случае
по две ленивых задницы, и все хотят ехать, но все при этом
стоят, так как ехать некуда - дорога загромождена шарабанами.
На мотоцикле - оно веселее. Приятно, пока горит красный свет,
пробраться между рыдванами к светофору и любоваться своим
задорным отражением в лакированной бочине какой-нибудь там
вольвы, ловя ненароком завистливые взгляды водителей, а потом,
когда включится разрешающий сигнал, сорваться с места и уйти
в точку, пока растяпы дергают рычаги. За городом стало ещё
как лучше. Потому, что ехать можно. Ласковый теплый ветер
ласкает лицо. Солнечные блики искрятся в тёмных очках. Чуть
впереди и сбоку бежит по дороге верный спутник - твоя собственная
тень, оседлавшая ветер, а значит пока всё нормально. Мелькают,
и растворяются в зеркалах попутные автомобили. Стоило наверное
пройти через кофемолку, чтобы оказаться, наконец, в седле.
Должна же быть в жизни радость.
Так, наконец, я и подкатила к дому, в котором я провел половину
своего детства. Как будто вернулся я из далеких заморских
стран. Мурзила встречал меня на недавно сколоченном дощатом
крыльце - его рук дело. Я не узнал его сначала. Точнее сказать
я себя не узнал. странно всё-таки обняться с самим собой после
двух с лишним лет разлуки. Господи, как же я изменился! Ничего
не осталось от того костлявого волосатого парня, каким я оставил
себя два года назад. Как никак, а спокойная здоровая жизнь
на свежем воздухе - это не пустяк. Организм начал матереть
и во всем теперь чувствуется мощь и уверенность. Мышцы играют.
Шкура блестит. Даже лицо, некогда вытянутое и одухотворенное,
теперь с трудом проходит в двери. То есть приходится протискивать
сперва левую щеку, а лишь затем правую. Одухотворенность впрочем
не исчезла, но приобрела явные признаки просветлённости.
фрагмент 3
Лето распахнулось перед нами как книга. Пыльные российские
дороги разворачивались, как строки любовных писем, написанных
человеку, потерявшемуся во времени и в пространстве, без малейшей
надежды когда-нибудь получить ответ. Заправки и придорожные
трактиры были как иллюстрации нашего перемещения по магистральным
дорогам. Как отдельные главы было, когда мы приезжали в какой-нибудь
маленький старинный дремотный городок на берегу тихой речки
и жили в гостинице, выходящей окнами в монастырский сад, а
по утрам видели, как под окнами люди в церковных одеждах несут
хоругви и поют свои молитвы, или когда мы две недели пережидали
дождливую погоду на берегу озера на пустынной турбазе посреди
Валдайской возвышенности. Подобно лирическим отступлениям
было, когда заезжали по дороге в какой-нибудь крупный город
и окунались ненадолго в жизнь местной тусовки, примерно, как
комета рисует на ночном небе нечто вроде огненной черты, если
делать каждую ночь по одной фотографии, а потом из них составить
фильм. И уж совсем как стихи были наши ночевки на берегу Финского
залива и Белого моря. Мы так увлеклись чтением наших писем,
что сами превратились в многоточие после туманной фразы в
конце первого абзаца страницы в самом интересном месте, которое
всё равно не найдёшь, если вдруг захочешь перечитать. Так,
мы стали подобны трём точкам - мужчина, женщина и мотоцикл,
и затерялись на просторах огромной родной страны, где-то между
главами "Медвежьегорск" и "Геленджик".
Но как книга подходит к концу, так и лето подошло к эпилогу
осени.
Полную версию романа можно прочитать в он-лайне
здесь:
http://khomenyuk.narod.ru/roman/
По вопросам розничных и оптовых закупок книги
обращайтесь по адресу:
khomenyuk@yandex.ru
